Семик

Çимĕк(семик) – летний праздник, посвященный поминовению усопших родственников с посещением кладбищ. Соответствует христианской троице, именуемой также семик, так как на Руси этот праздник отмечался в четверг, седьмой день недели после пасхи. Чувашское Çимĕк восходит к этому русскому слову.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Празднование Çимĕк среди чувашей распространялось сравнительно недавно, видимо, не ране середины XVIII века, Тем не менее, многие обряды и ритуалы этого праздника восходят к седой старине. Объясняется это тем, что на Çимĕк перенесены многие обрядово-ритуальные действия, первоначально причастные к калăм и, отчасти, к юпа. В обрядово-ритуальной стороне праздника Çимĕк можно выделить три основных линии: восходящие к восточнославянскому язычеству, русскому христианству(в народном проявлении) и чувашскому язычеству.

Несмотря на позднее, в целом христианское происхождение, Çимĕк широко распространился в быту не только крещеных чувашей, но и язычников. В некоторых местах некрещеные чуваши называют этот день Виле тухнă кун, т.е. “день выхода усопших (из могил)”. Возможно, это и есть старое чувашское название праздника, соответствующее русскому семику.

Чувашский Çимĕк начинался спустя семь недель после пасхи, с четверга перед троицей, завершался в четверг троицыной недели. Первый день этой недели назывался аслă Çимĕк (большой семик), а последний – кĕÇĕн Çимĕк(малый семик).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Накануне аслă Çимĕк женщины и дети ходили в лес, урочища и овраги, собирали там лечебные травы и коренья. Обычно приговаривали: “На семик надо собрать семьдесят и семь видов разных трав с опушки семи лесов, с вершин семи оврагов”. Из леса возвращались с вениками и ветвями различных деревьев. Эти ветки втыкали к окнам, воротам и дверям строений. Чаще всего втыкали рябиновые ветки, считая, что они предохраняют от злых духов.

Накануне Çимĕк все топят баню, где полагалось приготовить отвар “из семидесяти семи трав” и веник “из семидесяти семи веток”. В баню приглашали умерших предков, для чего специально посылали одного парня на кладбище. В бане парились вениками из разных пород деревьев, мылись отваром разных видов трав. Это считалось целебным средством. Собранные в праздник Çимĕк лечебные травы хранились в течении всего года.

Накануне троицы всем миром совершали поминовение усопших. Для этого заранее варили пиво, в день поминовения с утра пекли блины, пироги и другое съестное. Первые три блина выносили во двор и бросали в костер из старых лаптей, зажженный у столба мăн кĕлĕ. Так же, как на калăм, резали живность – обычно птицу. Когда все было готово, собирали на стол. Хозяин дома или самый старший член семьи зажигал ритуальные свечи у центрального столба, около стены у дверей и вокруг блюд, предназначенных для жертвенной пищи и напитков. Затем совершал молитву, и домочадцы усаживались за стол. При трапезе каждый член семьи, прежде чем отведать то или иное кушанье, должен был отложить небольшую часть в специальную посуду. При этом каждого усопшего сородича поминали по имени. По традиции полагалось поминать умершего в течении стольких лет, сколько он прожил на земле. Надо отметить, в старое время каждый чуваш помнил своих предков до седьмого колена, а многие – до девятого и далее колен.

После завершения домашних поминок все шли или ехали на кладбище “провожать покойников”. Ехали на тарантасах, украшенных зелеными ветками. Эти ветки ставили для того, чтобы на них устроились души умерших и не тревожили живых. С собой брали бочонок пива, каравай хлеба, круг сыра, блины, яйца и другие припасы, а так же сосуды с жертвенной пищей и напитками.

На кладбище совершали моление духам предков, в дар умершим на могильный столб вешали новое вышитое полотенце, рубашку, женщинам – сурбаны и головные платки. На могилу стелили скатерть, расставляли привезенные с собой кушанья и стелили скатерть, расставляли привезенные с собой кушанья и “угощали” покойников. Приглашали своих родных, соседей, знакомых поминать умерших родственников, угощали их пивом, вином.

Приглашенные на кладбище почтенные, пользующиеся уважением старцы совершали общую молитву. Вместе с ними вставали на молитву все присутствующие на кладбище.

После завершения молитвы начиналось общее угощение. По древним чувашским представлениям, плакать по умершим было нельзя. Существовало поверье:  если по умершему плачут на этом свете, то ему на том свете тоже придется плакать. Поэтому на кладбище играла музыка и звучала специальная поминальная песня. Это была грустная, минорная мелодия. После исполнения ритуальной поминальной песни разрешалось петь и другие песни. Обычно пели гостевые песни, так как пришедшие на кладбище находились как бы в гостях у родственников, ушедших в мир иной. Не возбранялось также и поплясать. Это как-то должно было увеселить истосковавшихся предков. Согласно поверью, веселье на свете передавалось на тот свет, к умершим.

После завершения предписанных ритуалом действий начинали собираться домой. В ночву на могиле зарывали одно крашеное яйцо. Разбивали посуду с жертвенной пищей и, пожелав усопшим родственникам до очередных поминок жить своей жизнью и не тревожить живых, отправлялись домой.

В старину чуваши-язычники поминовение на кладбище совершали в кĕÇĕн Çимĕк и тогда же "провожали" покойников на кладбище. После "проводов" усопших сородичей можно было веселиться, и молодежь начинала водить хороводы. Наступало самое веселое, праздничное время в году - уяв.

---

Праздники и обряды чувашей